Песня моя, ты лети по аулам,
Слушайте, степи, акына Джамбула!
Много законов я в жизни знал,
От этих законов согнулась спина,
От этих законов слезы текли,
Глубокие складки на лбу залегли.
Законы Аллаха, законы Аблая,
Законы кровавого Николая.
Ленинградцы, дети мои!
Ленинградцы, гордость моя!
Мне в струе степного ручья
Виден отблеск невской струи.
Между Ер-Назаром и шумной Москвой
Гребни Уральских гор,
Степи, луга с изумрудной травой,
Волга, сияющая бирюзой,
Яшмовый блеск озер...
В проклятую пору, в разбойные годы,
Душили нас беды, томили невзгоды,
Мы пили арычную, желтую воду,
А баи – хмельной, золотистый кумыс.
(Речь на II съезде КП(б) Казахстана 10 июля 1938 г.)
Привет вам, мои дорогие сыны,
Носители славы великой страны,
Огни золотые любимых степей,
Вы – сила и молодость песни моей,
Цветы моей светлой, счастливой земли,
Пришел с вами радость свою разделить,
Пришел свою песню я вам подарить.
Под царским орлом, под червонной короной
Страдали от черной нужды миллионы.
Стонал от обиды и горя казах,
Стонал украинец с тоскою в глазах.
Под байской камчой, под помещичьей плетью,
Расправы кончались увечьем и смертью.
Звенел в украинских краях бандурист
О том же, о чем в Казахстане домбрист.
Песни рождались в аулах степных,
Песни истерзанной рабством страны,
Песни в столетьях ползли, как пески,
Песни печали, нужды и тоски...