Когда любой из нас берется изучать историю СССР, то сразу натыкается на кучу нестыковок, с которыми непонятно, что делать, при этом чем глубже ныряешь, тем больше вопросов. Ответов на них у официальной истории не находится, наоборот, официальная история начинает напоминать невнятное блеяние умалишенного, а картина становится похожа на географические карты мира времен какого-нибудь Марко Поло или Васко да Гамы. Белых пятен огромное количество, и никто не знает, что в них скрывается.

Но это лирика, а мы сейчас поговорим об одном таком пятне, связанном с названием нашей политической организации, а именно о члене Антипартийной группы 1957 года, Георгии Максимилиановиче Маленкове. Сегодня, 6 декабря, исполняется 118 лет со дня его рождения.

Что вы навскидку о нем знаете? Да ничего. Ну партфункционер, ну некоторое время секретарь ЦК, ну типа очень короткое время председатель Совета  Министров СССР, ну наверняка знаете про его опалу по делу министра авиационной промышленности, про борьбу за власть после смерти Сталина, которую он проиграл, ну и наверняка знаете про резкое падение после ХХ съезда партии, и далее ничего.

Я попробую немного заполнить белые пятна этой карты. Итак, начнем.

А начнем мы с того, что происходил Георгий Максимилианович из... дворян. Да-да, его отец был самый настоящий дворянин, потомственный, хотя и нищий, как церковная мышь. Дворяне с имениями и доходом на железную дорогу работать не шли. Мать происходила из мещанского сословия. Все бы хорошо, да остался наш герой в 6 лет безотцовщиной. Кормильца семья потеряла. На что жили? История умалчивает, но, скорее всего, на пенсию. Не думаю, что шиковали, хорошо ещё, что в гимназию поступить удалось. Закончил ее Георгий в 1919 году уже после революции с золотой медалью. Злые языки, правда, пытаются это дело принизить и заявить, что среднего образования он не имел, но на самом деле это подлая клевета завистников и врагов.

А вот тут интересное начинается. Выпускник гимназии не стал искать теплое местечко, уклоняться от призыва в РККА, а пошел на фронт. Конечно, и тут без клеветы не обошлось. Состоит она в том, как пишет неполживая Википедия, что, мол, гимназист не знал военного дела, плохо стрелял и все такое, и чтобы быть подальше от фронта, решил вступить в 1920-м в РКП(б) и  пойти в комиссары. Клевета страшнейшая, т.к. начинал он комиссарить с эскадрона, а это полноценная война. Комиссары вплоть до дивизионных и армейских в штабах штаны не просиживали, а точно так же рубились в строю. Тот же Фурманов в дивизии Чапаева постоянно шашкой махал, а ведь дивизионный комиссар! Мало того, проявление трусости сразу уничтожало авторитет комиссара и кончалось снятием его с должности. Однако, Маленков не только не теряет должность, он в ней растет до начальника Политуправления фронта, да не какого-нибудь, а Туркестанского, одного из самых тяжелых направлений. А тогда такой рост означал реальные успехи.

В 1921 году молодой комиссар перебирается в Москву и поступает в МВТУ на электротехнический факультет, одно из передовых направлений на тот момент.  Одновременно он становится секретарем институтского партийного комитета и одновременно он работает в Организационном отделе ЦК ВКП(б).

Надо сказать, что, судя по его дальнейшему продвижению, он занял однозначно большевистскую позицию и громил меньшевиков и троцкистов до мышиного писка. Объяснить иначе назначение его в 1927 году на должность технического секретаря Политбюро ЦК ВКП(б) невозможно. Технический секретарь – это просто секретарь, который пишет документы и выполняет массу именно технической работы, снимая с руководства массу рутины. Работа эта тяжелая и очень ответственная, требует невероятного сосредоточения.

В этот период мы тоже сталкиваемся с клеветой. 

Во-первых, что карьерой он обязан жене, Валерии Голубцовой, родственнице «сестер Невзоровых».

Во-вторых, что он не закончил обучение в МВТУ, мол, так рвался к власти, что не доучился.

Как бы там ни было, но в 1930–1934 году мы видим Георгия Максимилиановича заведующим организационного отдела Московского Областного Комитета ВКП(б). А первый секретарь этого обкома в то время... Каганович, Лазарь Моисеич. По блату на такие должности не попадают, да и надо знать, что Каганович был яростным врагом разной кумовщины и блата. А еще стоит знать, что Каганович был непримиримым врагом всяких меньшевиков и троцкистов.  А организационный отдел – это прежде всего кадры. Это первая линия обороны партии от пробравшихся гнид.

Надеюсь, понятно, чем занимался там Маленков? Видимо, на поприще борьбы с троцкизмом таки были успехи. Потому в 1934 году он переходит из Московского Областного комитета в ЦК ВКП(б) на должность заместителя заведующего отделом руководящих органов. Опять кадры! А в 1936 году с уходом тов. Ежова, бывшего заведующего этого отдела, Георгий Максимилианович становится зав. отделом руководящих органов ЦК ВКП(б). А в 1935 году грянула проверка и замена партийных документов, и занимался ей, кто бы мог подумать? – Маленков. Надо сказать, что провел он ее блестяще, а заодно хорошо почистил партию от разного отребья.

До 1939 года Маленков мотался по стране в компании Кагановича, в составе комиссий партконтроля. Результатом стало лишение мест, партбилетов, а время от времени и голов разными функционерами ВКП(б) и ВЛКСМ. Один из эпизодов – дело Мишаковой, в результате которого первый секретарь ЦК ВЛКСМ Александр Косарев отправился на расстрел. А заодно была почищена организация ВЛКСМ и НКВД Чувашии, и таких эпизодов было по всей стране предостаточно. Каганович и Маленков стали главными чистильщиками партийных кадров. Над страной стоял крысиный троцкистский писк. Правда, надо сказать, что инъекция межрайонщины в 1917 году стала для РКП(б) смертельной. Это как рак, партию чистили от троцкистов, рубили поднявшиеся головы троцкистской гидры, но метастазы оставались и прорастали вновь.

В 1939 году нашего героя выбирают в ЦК ВКП(б) и сразу в Секретариат ЦК ВКП(б). В секретариате ЦК, таким образом, собирается достаточно сильная группа единомышленников из Сталина, Жданова и Маленкова, в 1941 году к ним присоединился Щербаков. В результате секретариат ЦК оказался полностью в руках большевиков до 1946 года.

А впереди была война. И тут Маленков оказывается на самом переднем крае. Встретил он ее членом Военного Совета группы резервных армий под командованием С.М. Буденного, который должен был формировать рубеж обороны по линии Сущево-Гомель, со штабом фронта в районе Брянска. Маленков – член ГКО с момента его создания. Мало того, он возглавляет комиссии, которые выявляют недостатки командования вооруженных сил, предотвращает провалы. Руководит организацией обороны на опасных направлениях. Например, в 1941 году он представитель ГКО на Ленинградском фронте, потом представитель ГКО в Москве, как раз во время организации обороны Москвы и контрнаступления.

Но самой ответственной его работой была оборона Сталинграда. Он был там как раз в самое тяжелое для города время. А представителем Ставки ВГК был Василевский. Фактически Маленков и Василевский и есть организаторы обороны Сталинграда. А знаменитый генерал-лейтенант Чуйков, командарм 62 армии, был исполнителем их замыслов, как и его непосредственный начальник, командующий сталинградским фронтом, генерал-полковник Еременко. Даже бывший первоконник, генерал-полковник Городовиков, тот самый комдив 4 Первой конной, а под Сталинградом - организатор конных рейдов по немецким тылам, тоже был их, Василевского с Маленковым, подчиненным. Ну и что говорить про Хрущева, члена военного совета Сталинградского фронта.

Эта страница биографии Георгия Маленкова обычно замалчивается или пишется коротким абзацем. Хотя работа представителя ГКО, пожалуй, будет важнее и ответственнее, чем работа представителя ставки ВГК. Остался только фильм 1948 года «Оборона Сталинграда», где он реально показан ее организатором.

А ведь это не вся его работа во время ВОВ. В 41 году он курирует создание минометных частей. В 43-м становится куратором авиационной промышленности, председателем Совета по радиолокации при ГКО, возглавляет комитет по восстановлению освобожденных районов, а в 44-м он еще и глава Комитета по репарациям! А ведь еще он секретарь ЦК, член ГКО, председатель разных комиссий. Нагрузка колоссальная. Выдержит такое не каждый, но Маленков выдержал.

В 1946 году он входит в Политбюро ЦК ВКП(б), фактически он становится заместителем Сталина, наравне со Ждановым. Получает назначение в комиссию по копированию Б-29, который стал в СССР Ту-4.

И тут происходит странное «авиационное дело», история неприятная, темная. Я позволю себе тут предположить, что Маленкова специально пытаются выдавить из секретариата ЦК. Ведь это – сердце партии, кто владеет секретариатом ЦК, тот владеет партией. В мае 1945 года от инфаркта умирает Щербаков, человек великого партийного авторитета, начальник ГлавПУр РККА. У меня и моих товарищей нет сомнений в рукотворности этого инфаркта, подобно чуть позднее инфаркту Жданова. В секретариате остается три большевика, пока большинство. Замену Щербакову выберут только через года в марте 46-го, но это будет совсем не сталинский секретарь.

Конечно, эта история представлена как опала Маленкова, да, он был выведен из состава Секретариата ЦК, но при этом он становится заместителем председателя Совета Министров СССР, у Сталина он бывает регулярно. Продолжает работать в спецкомитетах №1 (атомное оружие) и  №2 (средства доставки), причем №2 он возглавляет. И получается, что за полет Гагарина в начале 60-х мы тоже должны быть благодарны Маленкову, т.к. Р-6, она же ракета-носитель «Восход», – это результат работы спецкомитета №2.

Вас еще не посетила мысль, что в лице Маленкова мы имели вполне себе оформившегося крупного руководителя, мало чем уступавшего самому Сталину? У меня и моих товарищей сложилась уверенность, что если уж и называть преемника Иосифа Виссарионыча, то это будет – Маленков. Почему? Это я объясню чуть позже, а сейчас обратимся к теме невинно убиенных руководителей парторганизации Ленинграда, то есть «Ленинградскому делу».

Вся современная пресса и информационные сайты пестрят заявлениями, что, мол, навет, злобные интриги Берии и Маленкова, но это совершенно не так. Во-первых, Берия к тому времени был просто членом ЦК ВКП(б), хотя и зампред Совмина. Органы госбезопасности ему не подчинены, как и ЦКК, как и ОБХСС. Во-вторых, зачем было интриговать, если в Ленинграде и так завелось настоящее крысиное гнездо отборных троцкистов-карьеристов?

Началось все с того, что во время денежной реформы вскрылись финансовые злоупотребления тогдашнего руководства Ленинграда. Кузнецов, Попков, Капустин засветились по полной. Жили руководители обкома на широкую ногу. Работники ЦКК и ОБХСС были удивлены настолько, что они копнули чуть глубже, и их находками уже заинтересовались профессиональные чистильщики партии, то есть кто? – естественно, Маленков.  А после того, как выяснилось, что на партконференции 1948 года были сфальсифицированы выборы в секретариат Ленинградского обкома, уже интерес проявило МГБ, т.к. фальсификация выборов – это уже не уголовка, это уже преступление государственное. И тут оперативники нарыли ТАКОЕ, что было совершенно несовместимо с нахождением в рядах ВКП(б), на свободе и вообще в крепком здравии.

В частности, нарыли полное моральное разложение. Безудержное взяточничество. Присвоение наградного оружия, не положенного фигурантам по рангу. А также прямое воровство госсобственности и злоупотребление должностным положением. Но вишенкой на торте оказалось намерение создать Коммунистическую Партию России. Думаю, все фигуранты Ленинградского дела стоя аплодировали с того света тов. Горбачеву, когда он создавал КП РСФСР, известную ныне как КПРФ. Данная инициатива – это уже махровый великорусский шовинизм, несовместимый со званием коммуниста.

Курировал расследование Ленинградского дела и последующее наказание виновных естественно Г.М. Маленков, единственный оставшийся в Секретариате ЦК ВКП(б) большевик и единомышленник Сталина.

Параллельно Ленинградскому делу шло дело врачей. Напомню, что зашкварилась профессура из Лечсанупра на Жданове. Точнее, на честном кардиологе Лидии Тимашук, которая отказалась фальсифицировать результат ЭКГ, была с позором изгнана из Лечсанупра и... написала письмо в ЦК. Следователь оп особо важным делам МГБ СССР подполковник Рюмин потянул за это письмо и вскрыл настоящую террористическую организацию под крылом... собственного начальства. Я думаю, что, кроме Сталина, это дело также курировал Маленков, ну не мог он стоять в стороне от столь важного события. А ниточки тянулись на самый верх, в ЦК ВКП(б).

В 1952 году дело врачей подошло к кульминации, профессура под гнетом фактов начала давать показания. Полковник (да, уже полковник) Рюмин регулярно извещал Сталина о ходе следствия, должны были полететь очередные головы. И тут произошел XIX Съезд ВКП(б).

На этом съезде произошло несколько знаковых событий. Во-первых был принят новый устав, вменивший в обязанность всем членам партии проводить сквозную критику, не взирая на звания и регалии. Во-вторых, было изменено название партии на КПСС. В-третьих, были реорганизованы органы управления партии, расширено политбюро ЦК, увеличен секретариат ЦК с 5 до 10 человек. В-четвертых был предъявлен преемник Сталина! Да, я не оговорился. Георгий Максимилианович Маленков зачитал на съезде Отчетный доклад ЦК ВКП(б)!

Для тех, кто не искушен в знаковых действиях, этот доклад на съездах всегда читало первое лицо партии, до XIX съезда это был Сталин. Отчетный доклад в исполнении Маленкова – это знак о том, в чьи руки переходит штурвал. А еще содержание этого доклада было таким, что не оставляло сомнений в грядущей масштабной чистке. Да еще Бюро Президиума ЦК сразу после съезда рекомендует Маленкову сосредоточиться на работе в секретариате, правда, Президиум это решение не утвердил. Сопоставьте с тем, что Маленков чистил партию постоянно, что только что он вычистил крысиное гнездо в Ленинграде. Это было объявление войны. Войны всем троцкистам, окопавшимся в КПСС.

Тут я всегда удивляюсь, что современные историки в преемники Сталину ставят... Берию! Это что, обвинение Сталина в национализме? Или намеренная слепота? Вот же, доклад на  съезде, его читал первый человек в партии! И доверили его – Маленкову, Вот же подготовленный. всесторонне развитый государственный деятель, прошедший огонь, воду, медные трубы, секретарь ЦК с 39 года, в отличии от лысого очкарика, который только кандидат в члены политбюро, хотя и зампред Совета Министров…

Увы, это объявление запоздало, к этому моменту троцкисты уже нанесли два смертельных удара, убив Щербакова в 45-м и Жданова в 48-м году. Даже возвращение в Маленкова в секретариат не могло уже исправить ситуацию.

Реакция ЦК, уже в большинстве своем троцкистского, была мгновенной. Во-первых, совершенно было блокировано на местах требование устава о критике. Во-вторых, в начале марта 1953 года Сталина таки довели до инфаркта и добили лечением, не будем тут заострять внимание на том, как именно это сделали. Если интересно - читайте книгу нашего товарища Петра Балаева "Л.П.Берия и ЦК. Два заговора и "рыцарь" Сталина", в ней этот момент разобран во всех деталях. Важно, что в Секретариате остался один-единственный большевик на 9 товарищей, которые ему оказались не товарищи. Далее, на пленуме откровенному троцкисту Хрущеву предложили сосредоточится на работе в ЦК, после чего назначили  Маленкова председателем Совета Министров. Дело врачей быстренько развалили руками нового министра МВД и МГБ, Берии. Это было начало конца.

Тем не менее, Георгий Максимилианович сопротивлялся, он разоблачил и отдал под суд такого окопавшегося вражину, как Берия. Подробнее об этом можно прочесть в той же книге Балаева.  На посту Председателя Совета Министров он с товарищами боролся против разрушительных инициатив нового руководства партией. И в 1955 году он был снят с должности Председателя Совета Министров и назначен министром электростанций.

В 1956 году на ХХ съезде КПСС Хрущевым был зачитан доклад о «культе личности». В 1957 году пленум ЦК начал расправу с неугодными. Старые и новые большевики, Молотов, Ворошилов, Каганович, Маленков, Первухин, Сабуров и примкнувший к ним Шепилов были обвинены в антипартийной деятельности. После чего всех сняли с партийных постов, пожалуй,  кроме Ворошилова, такого ветерана не смели тронуть даже такие отморозки, как Патоличев и Брежнев. Первухин и Шепилов каются и далее остаются в почете. Георгия Максимилиановича снимают с должности министра электростанций и отправляют в ссылку сначала в Усть-Каменогорск, потом в Экибастуз. В 1961 году по решению ХХII Съезда Маленкова и его товарищей выгоняют из партии и отправляют на пенсию. Их боялись даже таких, лишенных власти, растоптанных и сосланных. Потому их начали шельмовать, начались издания «воспоминаний», щедро правленных руками угодливых редакторов. Также начались воспоминания про то, какие были нехорошие люди эти антипартийцы. Из истории по максимуму вымарали их заслуги, оставив образ серых личностей, тянущих рутину, или вообще не оставив внятного образа.

Именно так почти вымарали память о Маленкове. Пенсию ему назначили обычную, начали распространять слухи, что он вроде как ударился в религию. Представляете, насколько эти крысы его ненавидели?

Надо сказать, что Георгий Максимилианович не сломался. Пороги не обивал, писем не писал, ничего не просил. Его не преследовали отдельно. Лишенный власти, он был уже не опасен, как и остальные антипартийцы. С барского плеча ему даже была выделена под конец жизни квартира в Москве, аж двухкомнатная.

Умер преемник Сталина, Секретарь ЦК КПСС, член Политбюро ЦК КПСС, большевик, комиссар, борец за чистоту партийных рядов в 1988 году в возрасте 87 лет. Он не дожил до полной реставрации капитализма в СССР.