Снова и снова буду повторять, что к людям своего поколения, 50-70 годов рождения, я отношусь весьма скептически. Именно среди людей моего поколения прибабахнутых на всю голову на несколько порядков больше, чем среди нынешней молодежи. Даже с возрастом у большинства в головах шарики и ролики на свои места не встали, так и живут с разбалансированным сознанием. И огромная их масса сегодня льет слезы по СССР, утверждая, что страну можно было сохранить, если бы не Горбачев.

Нельзя было сохранить! Психиатров в СССР столько не было, сколько требовалось для сохранения. То, что творилось в 80-х годах, особенно в конце их… Если бы из нашего времени кто-нибудь чудом попал в те годы, то этот человек сразу решил бы, что его забросило в какой-то дурдом, населенный буйными психами. Еще в 80-е годы. То, что тогда творилось, переплевывало и клятые 90-е кое в чем. К 90-м многие сбрендившие уже устали и подсели на транквилизаторы.

Как можно было сохранить страну и государство, главная газета которого в 1988 году опубликовала очерк «Судьба Ивана Добробабина — одного из 28 героев-панфиловцев», автор Г.Куманев, «Правда», 18.11.1988 г.?  Если точнее, то еще раньше появилась публикация о Добробабине: Мясников И. Один из двадцати восьми.  Московская правда. 1988, 25 октября.

Но особо интересна, конечно, статья Куманева. Все-таки признанный историк, известный публицист. Я процитирую из нее отрывок, касающийся того, как Куманеву, начавшему заниматься биографией выжившего у разъезда Дубосеково героя, запретили продолжать эту работу:

Вооруженный богатым и интересным материалом, я вернулся в Москву и приступил к подготовке статьи о Добробабине для «Комсомольской правды».
Но тут последовал вызов на Старую площадь. В полученной открытке, которую храню до сих пор, значился номер телефона, по которому я должен был позвонить т. Осташеву С. П. Молодой голос в трубке подтвердил приглашение, поинтересовавшись, нет ли у меня возражений, если беседа будет проходить в присутствии военного прокурора. Отвечаю, что это, конечно, дело того, кто приглашает.

В кабинете С. Осташева — молодого приветливого человека, уже находился другой собеседник в зеленых погонах подполковника, плотного сложения, с густыми черными бровями, непроницаемым лицом и немигающим пристальным взглядом.

— Какими документами, связанными с историей подвига 28 панфиловцев, Вы располагаете? — спросил С. Осташев.

Я показал все, что захватил с собой, включая ряд документов из Центрального архива Министерства обороны СССР, различные свидетельства, подтверждения.

— Вот что, молодой человек, — жестко заметил военный прокурор. — Народ надо воспитывать на мертвых героях.

Теперь вы скажите мне, что это написал психически адекватный человек? И это было написано, еще раз повторю, в главной газете государства, в центральном печатном органе ЦК КПСС. Это вам не желтая пресса. Хотя, совсем скоро после выхода этой статьи во многих центральных газетах уже не стесняясь ничего публиковали рекламу борделей, на целые развороты.

А с этих публикаций началась история одного из героев-панфиловцев, сержанта Ивана Естафьевича Добробабина, оказавшегося, по совместительству, еще и осужденным трибуналом за измену, за службу немцам в должности полицая. В 80-е и 90-е году это всё побурлило-побурлило, да понемногу затихло. Даже настолько забылось, что создатели фильма «28 панфиловцев», режиссер Шальопа, в 2016 году не вспомнили про эту историю и вляпались в скандал, когда директор Росархива вытащил документы об осуждении Добробабина и расследовании подвига панфиловцев.

Я тогда сразу написал, что документы из Росархива о панфиловцах и Добробабине настолько явно кричат о собственной поддельности, что там никакая экспертиза не нужна, и указал на явно не принадлежащие прокурору выражения в этих документах, подписанных главным военным прокурором Афанасьевым. Прокурор не мог даже в пьяном виде не то, чтобы написать самому секретарю ЦК Жданову, но даже обронить такую фразу: «арестован за измену». Это журналист и историк мог написать, но только не юрист.

Но, наверно, с сержантом Добробабиным нужно разобраться подробнее. Давайте попробуем. Только сначала определимся, с каким именно сержантом Иван Евстафьевичем Добробабиным мы будем разбираться. Я не оговорился. Их оказалось больше одного. Два сержанта Ивана Евстафьевича Добробабина, о них двоих имеются сведения в ЦАМО, ныне выложенные на сайте «Память народа» вместе с фотографиями документов.

Если еще точнее, первый на сайте значится, как Дабробабин Иван Евстафьевич. Фамилия через «а» в первом слоге. Относительно его на сайте имеется фото оригинала «Именного списка безвозвратных потерь 23-го стрелкового гвардейского полка за 16.11.41 г. 26 героев-панфиловцев». Подписан командиром полка и начальником штаба полка.  Так документ и называется. В нем сержант Дабробабин Иван Евстафьевич идет вторым по списку после политрука Клочкова.

На самом деле, конечно, правильно Добробабин. В Именном списке именно так. Тот, кто вносил на сайт информацию о сержанте-панфиловце, то ли просто ошибся, то ли так прочитал букву «о» в фамилии. Хотя, она ясно читается, как «о».

Еще об этом сержанте Добробабине есть следующие сведения: место рождения – Чуйский район Киргизской ССР, год рождения 1913, призван Чуйским РВК Киргизской ССР, последнее место службы 8-я гвардейская стрелковая дивизия, дата выбытия – 16.11.41., причина выбытия – убит. Звание сержант, должность – командир стрелкового отделения. Место захоронения Московская обл. Волоколамский район, разъезд Дубосеково. Есть сведения о жене – Фролова Ольга Филипповна, Киргизская ССР, Чуйский район, с.Токмак, ул. Советская, 45.

А теперь еще один Добробабин Иван Евстафьевич. Там же, на сайте ЦАМО «Память народа». На него есть фото наградного листа к «Славе» 3-ей степени. Итак, что в нём?

Фамилия, имя, отчество – Добробабин Иван Евстафьевич, сержант, командир отделения. Но год рождения – 1914.
Призван – Нарымским РВК Западно-Сибирского края. В Красной Армии с 25.06.41 по 05.12.41. и потом с 18.03.1944 г..
Проходил службу в частях Западного фронта с июня по декабрь 1941 года и 2-ой Украинский фронт с марта 1944 года.
Сведения о ранениях и контузиях: имел контузию в ноябре 1941 года.
Ранее не награждался, наградной лист заполнен 15 декабря 1944 года.
Сведения на сайте о награждениях: орден Славы 3-ей степени, орден Ленина и медаль Золотая Звезда ГСС.

Так у нас что, есть два сержанта Добробабина Ивана Евстафьевича, оба Герои Советского Союза, только у одного еще Слава 3-ей степени, один родился в 1913 году, второй в 1914, призваны из разных военкоматов, один исключен из списков части 16.11.41, как погибший, а второй еще в декабре 41-го служил на Западном фронте, потом был перерыв почему-то и продолжил службу в 1944 году?

Да, оба Героев получили одним и тем же Указом от 21.07.1942!!!!  Только в этом Указе фамилия Добробабин – один раз, а не два.

Вы, наверно, начали догадываться, что на «Памяти народа» одному из Добробабиных приписали награждение ГСС. Разумеется, не тому, кто на сайте внесен, как Дабробабин и похоронен у разъезда Дубосеково.

И теперь мне тоже интересно, с кем из этих двух Добробабиных познакомился историк Г.Куманев, после чего накатал в «Правду» свой гнусный очерк?..

Я вполне серьезно – мы с вами имеем двух разных сержантов Добробабиных. И это не мои измышления, вот официальные документы, выложенные ЦАМО:

Кроме совпадения фамилии, имя отчества (редкого совпадения, но насчет этого совпадения будет дальше), эти два документа явно показывают – они принадлежат разным людям. Я подозреваю, что когда заполнялись данные сайта ЦАМО, это выявилось. Сотрудник ЦАМО, набивавший на сайте сведения, скорее всего просто технический работник, обратил на это внимание и самостоятельно внес на сайт две разные фамилии, Дабробабин и Добробабин, чтобы разнести документы по разным людям. Нельзя было поместить вместе документы на одного и того же человека с почти полностью несовпадающими сведениями об этом человеке.

И это не выявилось бы, если бы я не начал подозревать, что с тем человеком, который нам известен, как осужденный за измену сержант Добробабин, что-то не ладно. Судя по тому, что он рассказывал о бое у разъезда Дубосеково Куманеву, Мясникову и под кинокамеру, он там вообще никогда не был. Не может свидетель и участник события так путаться в показаниях. Так может только фантазировать тот, кто хочет себе присвоить чужую славу. И разве это такой уж редкий случай? У нас мало было подобных фальшивых героев-проходимцев?

А мне было интересно, почему заключение по жалобе этого Добробабина И.Е., когда он в 1988 году добивался реабилитации, начинается с такой шапки: «Заключение по архивному уголовному делу в отношении Добробабина (Добробаба) И.Е.». И почему Главный военный прокурор Катусев в своей статье «Чужая слава» в ВИЖ, № 8, 1990 г. об этом деле написал так:

Не успели в Главной военной прокуратуре осмыслить сполна поступившее заявление от И. Е. Добробабы (это настоящая фамилия нашего «героя», поэтому в авторском комментарии она будет звучать именно так)…

Меня очень удивило, что, оказывается, настоящая фамилия того, кто в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 21.07.42 года о присвоении звания ГСС значится, как Добробабин – Добробаба. Такого по определению быть не может. Звания ГСС, тем более в 1942 году, не присваивались после заполнения представления на коленке. И в газетной публикации Указа может быть ошибка в фамилии, может быть не та буква, но не так же кардинально.

Поэтому я стал искать возможные совпадения и забил в поисковик сайта ЦАМО «Иван Евстафьевич», без фамилии. Так и вышел на Дабробабина, который значится погибшим у разъезда Дубосеково. Это почти случайная находка, просто помог мой оперской опыт. А потом полезло еще более замечательное https://mius-front.livejournal.com/10883.html: 

Иван родился в украинском селе Перекоп в Харьковской губернии. Отец его, Евстафий Тарасович Добробаба, был крестьянином, пользовался уважением среди односельчан, возглавляя баптистскую христианскую общину. Иван Евстафьевич, смеясь, говорил -  папа никогда бы не поверил, что кто-то из его детей взял в руки оружие. В семье помимо него было еще два брата и четыре сестры. Шепотом, Иван Евстафьевич рассказывал, как красноармейцы с обозами продразверстки забирали зерно у его семьи, как потом раскулачивали и арестовали отца, посадив в Харьковскую тюрьму. Сам он, окончив три класса школы, полуголодным пареньком перебрался в Харьков, чтобы не быть семье обузой и лишним ртом. В городе работал на строительстве Харьковского тракторного  и параллельно учился на слесаря в ФЗУ. Но работать на заводе Иван не остался. Поехал на всесоюзную стройку в Среднюю Азию, возводить великий Чуйский канал. Эта земля стала его малой Родиной, отсюда он ушел в армию на свою первую войну. В военкомате настоящую фамилию Ивана, Добробаба, поменяли на более благозвучную - Добробабин. Он не возражал.  «В армии с новой фамилией было легче служить»,- говорил Иван Евстафьевич.

Насчет того, что в военкомате, глядя в паспорт (а без паспорта в те годы нельзя было путешествовать по стройкам), вписали такую фамилию, которая понравилась писарю – пусть этот Добробаба свистит имеющим большие и доверчивые уши. А про отца-кулака он проговорился. И тут у нас вылазит место призыва в армию одного из двоих Добробабиных, того, кто в 1944 году Славу 3-ей степени получил: Нарымский РВК Западно-Сибирского края. Место ссылки спецпоселенцев, раскулаченных.

И теперь я имею право на версию, которая выгляди гораздо более убедительной, чем все то, что насочиняли про «выжившего» панфиловца И.Е.Добробабина.

Некто Иван Евстафьевич Добробаба, сын ссыльного кулака-баптиста, был призван в РККА с места проживания, там где обосновалась семья, Нарымским РВК Западно-Сибирского края. Попал на фронт под Москвой, там был пленен немцами в декабре 1941 года, после чего его из списков части исключили. Сам перешел или пленен – насчет этого гадать не будем. Но, однозначно, перешел на службу к немцам и возглавлял подразделение полиции в с.Перекоп, на своей родине. Что для тех лет было совсем не редкостью. Полицаев, бывших кулаков, вступивших на службу в полицию и потом терроризировавших односельчан, мстя им за раскулачивание, было немало.

В 1943 году, как написал Г.Куманев со слов Добробабы, и как указано в заключении по его делу ГВП, после освобождения села частями Красной Армии он был арестован органами СМЕРШ. Но немцы наших из села выбили и Добробаба смог сбежать из-под ареста. В Заключении – был освобожден. Да-да. Йа-йа. Освобожден. Никак иначе. И дальше продолжал служить фашистам. Из Заключения:

В начале сентября 1943 года накануне освобождения района советскими войсками, боясь расстрела за совершенное преступление, эвакуировался из села, длительное время проживал у знакомых в Кировоградской (Одесской) области, после чего полевым военкоматом призван в армию и участвовал в боях с немцами.

Вот тогда-то Добробаба и подделал свои документы, исправив фамилию на Добробабин, чтобы замести следы пребывания у немцев в полицаях. Внезапно, он оказался по профессии фотографом. Т.е., был хорошо знаком с техникой ретуширования, очень нужным навыком при подделке документов. Но покоя ему прошлое не давало, требовалось поменять биографию кардинально, чтобы жить дальше спокойно. И тут Добробаба узнаёт о 28-ми панфиловцах. О том, что они не все погибли, тогда не афишировалось. Значит, никто из них не мог его узнать. В газетах было – все погибли. Свидетелей нет. Значит, можно было, не опасаясь разоблачения, воспользоваться совпадением фамилии (уже переделанной), имени и отчества с погибшим героем, получить не только чистую биографию, но еще и биографию знаменитого героя.

Это не единственный случай такой, опять же. Тоньку-пулеметчицу вспомните – самый известный случай самозванства подобного рода, которая представлялась партизанкой. И пролазило, долго жила в ореоле славы.

Но Добробабе не свезло. Когда он «признался» в части, что является выжившим панфиловцем и в Кремле его ждет неврученная Звезда ГСС, СМЕРШ начал проверку. Прокурор Катусев приводит в своей статье и спецсообщения СМЕРШа о поведении этого сержанта. Проверка уже после войны и выявила факт службы Добробабы-Добробанина в полиции. Следствие, как следует из ныне опубликованных документов, вела военная прокуратура и оно не смогло установить, что арестованный Добробаба никакого отношения к панфиловцам не имеет. Не смогло опровергнуть легенду арестованного, что он остался жив после боя у Дубосеково, попал в плен контуженным и невольно оказался на службе в полиции. По какой причине следствие был неполным – не знаю. Но такое бывает. Даже в более поздние времена были случаи, когда преступники меняли документы, чтобы скрыть прошлую биографию и прошлые преступления, и попадали в лагеря осужденными под новой фамилией. И даже не всегда это выяснялось при жизни этих оборотней.

Так и остался один Добробабин лежать у разъезда Дубосеково, а второй Добробабин-Добробаба под его именем был осужден на 15 лет ИТЛ, лишен наград, отсидел 7 лет, вышел на свободу и продолжал изображать из себя героя-панфиловца…        

 «Хрущевская оттепель». Вот когда самое время было Ивану Добробабе начать ходатайствовать о своей реабилитации, если он действительно был одним из 28-панфиловцев и считал себя несправедливо осужденным. Даже если бы ему отказали в реабилитации (что для тех времен – вряд ли. Написал бы в ходатайстве – под пытками заставили себя оговорить, и со свистом прокатило бы), то что он терял? Ничего. Срок он уже отбыл, нового не добавили бы. Но Иван сидел тихо, как мышка под плинтусом. Да-да, скромный человек. Молча переживал незаслуженную обиду и клеймо предателя. Так и ходил по селу с этим клеймом.

Или боялся, что могут чуть глубже копнуть его биографию? Зачем будить лихо, один раз уже попробовал.

И никогда он не пробовал разыскать своих однополчан-панфиловцев, ни с кем из них никогда не встречался. Что вообще очень и очень странно, согласитесь. Уже когда он с зоны откинулся, было известно, что не все из 28-ми погибли у разъезда. Вернулись из плена и получили свои заслуженные Звезды Героев Иван Демидович Шадрин и Дмитрий Фомич Тимофеев после того, как прошли положенную в таких случаях проверку. Еще были живы Илларион Романович Васильев и Григорий Мелентьевич Шемякин, о них будет дальше, когда коснемся «фальсификации» подвига корреспондентом Кривицким. И никто никакой секретности из судьбы выживших не делал. А зачем? Чтобы молодежь воспитывать только на мертвых героях, как придумал Г.Куманев?

Когда состоялась премьера фильма Шальопы «28 панфиловцев», журналисты разыскали дочь Ивана Шадрина Любовь Ивановну Морозову. На сайте «Российской газеты» есть интервью с ней от 16.12.2016:

В конце 1941 года на отца пришла похоронка, - рассказывает Любовь Ивановна. - О том, что он выжил, мы узнали только в 47-м... Оказалось, в том бою папа был тяжело ранен и в бессознательном состоянии попал в плен. Три с половиной года он находился в концлагере Дахау, а после освобождения прошел многочисленные проверки и допросы в застенках НКВД.

Судьбу Шадрина решили сослуживцы - Илларион Васильев и Григорий Шемякин: их с поля боя вынесли, а потом выходили местные жители.

- После того, как они подтвердили, что отец до конца был с ними, ему вернули звание Героя и вручили награду, - продолжает Любовь Ивановна. - Пока были живы, они крепко дружили, часто встречались, ездили на могилу к погибшим однополчанам. Он, кстати, в эти поездки часто с собой внуков брал, особенно Женьку, которого больше всех любил.

Спрашиваю Евгения, что отец рассказывал о войне?

- Да не любил он о ней вспоминать, - говорит внук. - Спрашиваю: "Дед, за что тебе звездочку дали, расскажи", а он в ответ: "За то, что фрицев стрелял, так тогда все их стреляли. Я не считал, сколько их побил. Помню, как самолет фашистский хотел подбить, но ничего не вышло".

На встречах не было Дмитрия Фомича Тимофеева, он умер в 1950 году. Но и Добробабы, дожившего до 1996 года, тоже не было. И на могилу к однополчанам он никогда не ездил. Жил, затаившись, в своем селе, работая фотографом. Стыдно было перед однополчанами за службу в полиции? Так расскажи своим фронтовым друзьям, как все было и что ты невиновен! В глаза скажи! Но насчет стыдно – это не к Добробабе. Когда из однополчан никого из живых не осталось, весь стыд как рукой сняло. Сдуло сразу. Но он даже избегал встречи с тем, кого ему упорно навязывал Г.Куманев, одним из тех, кто считал себя незаслуженно обойденным и наказанным за измену, но действительно служившим в полку Капрова и знавшего настоящего Добробанина – Даниилом Кожубергеновым. Он считается связным политрука Клочкова и получил срок за добровольную сдачу в плен. Куманеву так и не удалось Добробабу свести с Д.Кожубергеновым.

Есть подозрение, что этот Добробаба старательно избегал тех, кто знал настоящего Ивана Добробабина и мог опознать в Добробабе самозванца? Думаю, есть. И вы со мной согласитесь.

А в 1988 году, когда страна стала напоминать палату№ 6, историк Куманев решил на этом самозванце сделать сенсацию. Он от его имени составил жалобу в Военную коллегию Верховного суда СССР с просьбой пересмотреть приговор от 1948 года и реабилитировать. К тому времени никого из 28-ми панфиловцев в живых уже не было, и Д.Кужебергенов умер.  В жалобе указывалось, что признание у Добробабы в сотрудничестве с фашистами было выбито следствием с применением незаконных методов, а так то он даже помогал жителям оккупированных сел и даже хотел в партизаны уйти, но в округе не было партизан.

Жалобу рассматривала Главная военная прокуратура СССР и в реабилитации было отказано. Оказалось, что и партизан в округе было полным полно, и служил немцам Добробаба добросовестно.

Но несмотря на отказ в реабилитации, Добробаба, уже не опасавшийся того, что его могут опознать, как самозванца, остатки скромности окончательно растерял. Он даже кинозвездой стал. У него в доме не переводились журналисты и кинодокументалисты, которым он расписывал свои подвиги у разъезда Дубосеково. В одно рыло 4 танка сжег и 3 бронетранспортера. Хотя. Его рассказы никак не стыковались с тем, что успели поведать об участии в бою реального Добробабина выжившие однополчане, на глазах которых настоящий Добробабин и погиб, но это же были 90-е годы! В психушке кто мог сопоставить бред с реальностью?!

И все-таки реабилитации эта сволочь добилась. Но только на Украине, его в 1993 году Верховный суд Украины реабилитировал. Уже в независимой от клятых москалей Украине. Это клятые москали гнобили героя, отнимая у него заслуженную славу. А на Украине реабилитировали, и наши "патриоты" поставили ему памятник в Цимлянске.

Мне в блог пишут украинские историки. Подозреваю, что это украинские историки, потому что пишут они анонимно, но по всем признакам – они. Написали и про Добробабу:

Автор написал замечательную фантазию. В своем стиле. Прикол в том, что уголовное дело Добробабина давно опубликовано. В нем есть всё: и подлинник его свидетельства о рождении и справка о смене фамилии, и призывное. Материалы уголовного дела, допросы, просьбы о реабилитации все остальное. Фамилию он поменял в 30-х годах, работая на харьковском тракторном заводе. Призван в 1941 году Чуйским военкоматом города Токмак. При этом на обложке уголовного дела написано Добробабы (Добробабина). Дело находится в архиве СБУ по Харьковской области за номером 036809 и выдается по письменному запросу на руки в течении недели.

Я давно уже пишу и говорю, что эти изготовители фальшивок, украинские историки, от безнаказанности и вседозволенности края потеряли. «Подлинник свидетельства о рождении». Через годы и расстояния, через все тернии к звездам, сражения на полях битв, муки плена и службы в полицаях – через всё Добробаба пронес свой подлинник свидетельства о рождении. Наверно, даже не помялось.

У меня лично нет подлинника моего свидетельства о рождении, я его сдал в 16 лет, когда получал паспорт гражданина СССР. У Добробабы сохранился.

Мне еще предлагают его уголовное дело посмотреть. Вот с такой обложкой:

Ни стыда, ни совести! Только такие люди, как изготовители этого «дела» могли и из самозванца-полицая Добробабы состряпать несправедливо гонимого героя-панфиловца.

Не существует в природе настоящего уголовного дела в отношении Добробабы, которое вел КГБ. Дело было возбуждено и находилось в производстве военной прокуратуры. И причем здесь КГБ УССР, если в то время, когда велось производство по уголовному делу, КГБ УССР еще не существовал? МГБ еще было!..

Надо сказать, что с самого начала, с 1947 года, следствие по Добробабе велось даже не халатно, а за гранью халатности. Следователь военной прокуратуры Бабушкин даже не удосужился принять меры к установлению личности подозреваемого. Ни одной очной ставки. Хотя, у него оснований для этого было более, чем достаточно. Во-первых, он знал, что Добробабин по свидетельству очевидца боя погиб во время первой атаки немецких танков. Во-вторых, из представления о награждении орденом видно, что там не совпадает дата рождения, РВК призыва, не указан номер части Западного фронта, несовпадение в периоде службы на Западном фронте. В-третьих, у него имелись живые свидетели, которые сообщили очень интересный факт о Добробабине. Сам Добробаба заявлял, что в плен попал контуженным и раненным, но эти свидетели, как указал в статье ВИЖ прокурор Катусев, факт ранения и контузии опровергали:

Надежда Васильевна Макарова, на допросе 25 марта 1948 г. напрочь отвергла эти сведения. «Я помню, что после боя 16 ноября 1941 года... пришел к нам в будку Добробабин. Что это был Добробабин, я помню, потому что он называл свою фамилию, и потом с ним вся моя семья и я разговаривали... Помню, что мы его накормили, ранения у него не было...» Старшая дочь Н. В. Макаровой — Тамара Викторовна, допрошенная неделей спустя, в своих свидетельских показаниях уточнила, что Добробаба «ранен... не был и [на то], что контужен он был, также не жаловался, крови на нем не видно было». Это же подтвердила в тот самый день вторая дочь — Ольга Викторовна. «Ранений у него не было, — показывала она. — На контузию, боль в голове он не жаловался.

При таких обстоятельствах следователь просто обязан был провести очную ставку. Дело в том, что после того, как немцы заняли позиции у Дубосеково, их оттуда 16-го же числа выбили наши части, на выручку были направлены 50 бойцов, которые атаковали роту немцев, занявших разъезд. Тогда и был вынесен раненный Натаров, который успел рассказать об обстоятельствах боя. Разъезд нашими был оставлен только ночью. Отошли по приказу. Выбитые немцы утащили с собой раненных Шадрина и Тимофеева. А в то время, когда разъезд был в наших руках, в будке обходчика прячется не раненный и не контуженный боец, называющий себя Добробабиным. Это уже свидетельствует о намерении добровольно сдаться в плен. Разъезд в руках наших войск, только что прошел бой, в результате которого из Дубосеково выбили немцев, а в будке обходчика, прямо там же, прячется живой и здоровый боец и не уходит вместе с нашей частью. И у следователя не возникло вопросов по этому поводу, он показания женщин принял как доказательство добровольной сдачи в плен Добробабина. Прямо все перебежчики так и говорят случайным свидетелям: «Моя фамилия Пупкин, запомните меня и передайте людям, что меня запомнили Пупкиным. Я сейчас собираюсь совершить воинское преступление, хочу, чтобы все знали, что это я его совершил, Пупкин».

Больше того, было известно, что после окончательного освобождения Дубосеково в декабре, там работала целая комиссия, местные жители указали, где захоронили политрука Клочкова, потом была проверка НКВД обстоятельств боя, но никто не сказал о невредимом Добробабине, который отсиживался в будке.

При таких обстоятельствах просто необходимо было этапировать задержанного Добробабу в Волоколамск и предъявить Макаровым: именно этот человек прятался у вас и называл себя Добробабиным?

Да, вполне вероятно, что у них скрывался совсем другой человек, собиравшийся перебежать к немцам после того, как наши оставят разъезд и назвавшийся не своей фамилией. Любой фамилией из тех, кого знал по службе в части. Даже специально фамилией того, к кому питал личную неприязнь. И никакого отношения это человек, скорей всего, не имел ни к Добробабину, ни к Добробабе.

А может он вообще своей фамилии не называл, может Макаровы его фамилию «вспомнили», когда на допросе им задали уточняющий вопрос:

- А не Добробабиным ли называл себя тот, кто у вас прятался?
- Ой! А наверно!

Такое в следственной практике бывает сплошь и рядом. Далее, у следователя имелось, если верить Катусеву, и это: 

Донесение помощника начальника Главного управления контрразведки «Смерш» генерал-лейтенанта Москаленко и начальника отделения управления контрразведки «Смерш» подполковника Белова начальнику управления контрразведки Смерш 2-го Украинского фронта генерал-лейтенанту Королеву.

Произведенной нами проверкой установлено, что Добробабин И. Е. в июле 1942 г. Указом Президиума Верховного Совета СССР по представлению Военного совета Западного фронта в числе 28 человек героев-панфиловцев посмертно награжден званием Героя Советского Союза. В действительности же во время боя под Москвой он был взят немцами в плен (а возможно сдался добровольно) и некоторое время находился в концлагере. В начале 1942 г. уехал к себе на родину. Добробабин в ноябре и декабре 1944 г. в личных беседах с начальником политотдела 7-й гвардейской армии генерал-майором Зыковым и начальником политуправления фронта генерал-лейтенантом Тевченковым рассказывал явно неправдоподобные сведения, вызывающие подозрение о его переброске немцами для шпионажа в частях Краской армии. В своем рапорте в политотдел 297-й стрелковой дивизии и беседах с начальниками политорганов армии и фронта Добробабин скрывал свое пребывание на родине и указал, что все время скрывался в поселке Тарасовка Одесской области до освобождения частями Красной армии.

Другими словами, Добробаба излагал легенду, которая при проверке органами СМЕРШ, выявила неправдоподобность сведений и вызвала подозрение в том, что легенду ему сочинили немцы для заброски в качестве шпиона.

Сейчас уже, конечно, не спросишь следователя Харьковской военной прокуратуры Бабушкина, почему он расследование ограничил только установлением обстоятельств пленения этого Добробабы и службы его в полиции. Может быть, 47 год – таких дел было у военных прокуроров завалы. Сроки следствия поджимали. Казалось всё очевидным.

И у Главного военного прокурора Катусева уже не спросишь, почему он лично выявил массу нестыковок в биографии Добробабы, установил, что и про Халхин-Гол и про награды тот врал, врал про довоенную службу в РККА, врал о посещении Токмака, откуда был призван Добробабин в 1941 году, не обратил внимания на то, куда делась его жена Фролова Ольга Филипповна, которая должна была получить на Добробабина похоронку, почему он ее никогда и нигде не упоминал… Застрелился прокурор Катусев при весьма странных обстоятельствах. С Добробабиным не связанных, конечно. В бизнесе, вероятно, запутался. Тот еще кадр был.

Но, как бы то ни было, в ЦАМО значится похороненный под Дубосеково сержант Дабробабин, призванный Чуйским РВК Киргизской ССР, а называл себя героем-панфиловцем Добробаба (Добробабин), который, как следует из наградного на Славу 3-ей степени, призванный полевым военкоматом 1944 года, дал о себе сведения, как о призванном в 1941 году Нарымским РВК Западно-Сибирского края. Где Киргизия и где Нарым?  Даже нарочно не перепутаешь.

Зато вся свистопляска вокруг дела Добробабы послужила толчком к тому, что по отношению к героям-панфиловцам была совершена провокация потрясающей бессовестности и наглости.

Конечно, не только по отношению к панфиловцам. 28-панфиловцев, Зоя Космодемьянская, Николай Гастелло, Александр Матросов, молодогвардейцы – это реперные точки, если можно так выразиться, героизма советского народа в Великой Отечественной войне. Если всё это оплевать… Что будет потом с народом, его памятью?

В 90-е годы и начали оплевывать. Дошло до того, что мать Олега Кошевого сожительствовала с немецкими офицерами… Я не кровожадный человек, но – СТРЕЛЯТЬ! Без права помилования. Как собак!

Ладно, о панфиловцах. В 1997 году в журнале «Новый мир» вышла статья Н.Петрова и О.Эдельмана «Новое о советских героях», в котором впервые были приведены документы за подписью Главного военного прокурора Афанасьева о фальсификации подвига корреспондентом Кривицким. В те годы подобной паскудщины был такой вал, что это вызвало у людей, как у собак Павлова, торможения в центральной нервной системе. Раздражители были такими сильными, что народ даже перестал на них реагировать. Понемногу это забылось. Безумие 90-х стихло. И эта паскудщина осталась лежать в тишине, ждать своего времени.

Время 28-панфиловцев пришло, когда вышел фильм Шальопы. В ответ на этот добротный патриотический фильм директор Росархива С.В.Мироненко вытащил на свет божий архивные документы, свидетельствующие о том, что подвига такого не было, 28-панфиловцев – фальсификация. Начался страшный кипиш. Создателей фильма обвинили еще и в том, что они сделали одним из центральных героев предателя Добробабина. А наши маститые военные историки сошлись в том, что, хотя и не было именно того, о чем писали о 28-панфиловцах газеты военных лет, но вся дивизия сражалась храбро. Они подтвердили, что архивные документы из мотни Мироненко действительно свидетельствуют о том, что 28-панфиловцев журналистская выдумка. Вот как об этом высказался А.Исаев в одном из интервью:

- Почему эта справка-доклад 1948 года (это тот документ, который представил Мироненко- авт.) не имела никаких последствий для тех, кто упоминался в ней в негативном ключе?

После тяжелой войны советская власть иногда проявляла мягкость, причем иной раз труднообъяснимую. Это касается и наказания власовцев, и данного случая, где есть серьезное нарушение профессиональной этики журналистами. На мой взгляд, было бы разумнее, если бы за это Кривицкого «закатали» в Верхоянск. Тогда история была бы крайне поучительной и осталась бы в учебниках по журналистике как пример того, как не надо делать. Но советская власть в лице такого человека, как А.А. Жданов (член Политбюро ЦК ВКП (б), с апреля 1946 года возглавлял Управление пропаганды и агитации ЦК — прим. «Ленты.ру»), проявила мягкотелость. И это было, пожалуй, последней ошибкой Жданова.

Я предлагаю самого Исаева сначала подвергнуть психиатрической экспертизе. Если окажется вменяемым – его самого закатать туда, в Верхоянск. Пожизненно. На особо строгий режим. Курва. Пусть притворяется шизиком, в психушке ему будет легче.

О чем эта справка-доклад? Это «документ» за подписью Главного  военного прокурора Афанасьева в адрес секретаря ЦК Жданова, в котором прокурор информирует ЦК, что подвиг панфиловцев является результатом журналистской выдумки, фальсификации корреспондентов «Красной Звезды». Что прокуратура, расследуя дело Добробабина, решила проверить и насчет всех 28-ми. И выяснила, что ничего такого у Дубосекова не было. Всё придумали журналисты. И даже журналистов и командира полка, в котором служили панфиловцы, допросили и те признались – выдумка.

Я даже не собираюсь разбирать эту «справку-доклад». У меня только есть один вопрос ко всем, не только к Исаеву, кто считает эту дрянь архивным документом: что случилось с вашей психикой, уроды? Особенно это касается поголовно всех наших историков, которые все поголовно согласились с тем, что это подлинный документ.

Мрази, скоты, твари, гниды позорные, на дату посмотрите – 1948 год! Ублюдки, генетический мусор!

В 1948 году военная прокуратура по собственной инициативе начинает расследовать вопрос фальсификации подвига 28-панфиловцев, вызывать на допросы корреспондентов и писателей, военных и добивается от них признания, что они всё выдумали! И об этом прокурор с гордостью информирует секретаря ЦК, ответственного за идеологическую работу. Мол, вы тут советскую молодежь воспитываете на подвиге героев-панфиловцев, так знайте, товарищ Жданов, что подвиг фальшивый.

Господин Исаев, довожу до вашего сведения, что 1948 год – это не 1998 год, Перестройка еще не началась, если бы какая-нибудь прокурорская мразь вызвала на допрос журналиста Кривицкого и стала бы ему задавать вопросы насчет того, не выдумал ли он про 28-панфиловцев, Кривицкий сразу после допроса написал бы жалобу в ЦК и эта прокурорская мразь со свистом летела бы до «Верхоянска» сама. И туда же в 1948 году полетели бы все историки, которые попробовали бы усомниться в подвиге панфиловцев. На лесоповал. Если бы суд счел нужным не применить к ним ВМН за антисоветскую пропаганду.

То, что достал из архива директор Росархива Мироненко, эта справка-доклад, абсолютно несовместимо с эпохой, со временем, когда, якобы, эта справка писалась. Ни один прокурор в здравом уме… ему даже в голову не пришло бы это в 1948 году!

Нам нужно ждать, когда из недр Росархива вытащат еще и документ за подписью Абакумова с такими словами: «Мать руководителя молодежной организации Кошевого, Кошевая Е. Н., в работе подпольной организации «Молодая гвардия» не участвовала, а, наоборот, поддерживала близкую связь с немецкими офицерами, проживавшими в ее квартире»? Это из той же публикации в «Новом мире».

И кто-то нам будет говорить, что в наших архивах нет фальшивок после того, как сам уже бывший директор Росархива оттуда извлекает нечто такое, что могло родиться только в дурдоме 90-х?..

Так что же все-таки произошло у разъезда Дубосеково 16 ноября 1941 года и почему этому бою советская пропаганда уделила такое внимание? Или там вообще ничего не происходило, как в интервью утверждает наш А.Исаев, немецкая подстилка:

-Я знаю, что два года назад вы разбирались в этой истории, участвовали в дискуссиях. Вы говорили тогда, что дело о 28 панфиловцах надо подтверждать или опровергать на основании не только наших, но и немецких документов. Какие-то немецкие документы есть о том бое у разъезда Дубосеково?

Да, они существуют. Эти документы говорят, что немцы проехали через Дубосеково, особо ничего не заметив. Никакие люди, которые выбили у них 18 танков, в этих документах не упоминаются.

Да, Лёша, если писать нашу историю нашей Великой войны по немецким документам, а у тебя это хорошо получается, то ничего немцы не заметили. Вы будете возражать, что я его немецкой подстилкой назвал? Не слишком ли я груб, да?

Ну так ждите его закономерной эволюции, как историка. Он вам еще напишет, что и эсэсовцы были доблестными рыцарями. Дождетесь.

Но историк, занимающийся историей ВОВ обязан знать, что немецкие журналы боевых действий велись так, чтобы их можно было использовать как средство пропаганды для последующих описаний подвигов воинов вермахта после победы. Исаев не в курсе о подобной инструкции? Вот уж вряд ли.

Именно поэтому в журналах боевых действий вермахта о тех моментах, когда вермахту накладывали так, что из-за шиворота вываливалось, абсолютно ничего нет. Там только победы. Даже отступления у них описаны как победные схватки с ордами большевиков.

В реальности же события у Дубосеково нет никакой трудности восстановить чуть ли не в хронометрическом порядке. И, да – очерки корреспондента «Красной Звезды» Кривицкого – практически документальны. В них всё совпадает до малейших деталей со словами очевидцев и прямых участников боя. И всё это найти не составляет абсолютно никакого труда. Даже в архивы ходить не надо. Как это не удивительно, но мы почти привыкли к тому, что у Дубосеково все погибли и поэтому точно неизвестно, что там произошло. Привыкли и к тому, что слова Клочкова «Отступать дальше некуда, за нами Москва» - красивая легенда, придуманная Кривицким.  Удивительно, что почти дословно он именно такие слова и говорил! И это подтверждено перекрестным опросом свидетелей, слышавших эти слова.

И не с бухты-барахты, только на основании очерка корреспондента всем 28-ми присвоили звания Героев. Никто не присваивал в СССР при Сталине эти звания просто так. Каждый подвиг должен был быть подтвержден железобетонно. Малейшие сомнения – представление не проходило. Кстати, тем же героям-танкистам: Лавриненко стал Героем на излёте СССР в 1990 году, Колобанову Героя так и не дали.
Даже насчет их были сомнения. Мизерные, но тем не менее. А с панфиловцами разбирались почти 6 месяцев. Только через 6 месяцев после публикации очерка о них было принято решение, выраженное Указом Президиума ВС СССР. Полгода шла проверка.

И первый бой эти 28 героев приняли еще 11 ноября у деревни Жданово. Точнее, они уже были не новичками на фронте. Просто эта группа, 30 человек тогда их было – добровольцы, отряд истребителей танков, она была скомплектована незадолго до событий у разъезда и ее сразу возглавил политрук Клочков.   Если выражаться по-современному, оценивая их подготовку – псы-войны. Терминаторы. У одного из них, бойца Шемякина, к тому времени на личном счету было уже 57 фрицев. Так под Жданово наступала немецкая полурота. 30 человек немцев остались лежать на поле, остальные убежали. У нас потерь не было. Когда кончились патроны, Клочков приказал отойти к деревне Красиково, там к этим терминаторам попала немецкая разведка, 5 гансов. Двоих взяли в плен, двоих кокнули, один убежал. И 13 числа заняли позиции у разъезда Дубосеково.

То, что произошло там, даже после всего, что мы знаем о войне, кажется почти неправдоподобным. Как Сталин выразился в речи 6 ноября: наши бойцы пролили потоки немецкой крови?! Именно!..

Рано утром 16 числа занявшим оборону у Дубосекова панфиловцам старшина привез зарплату, по очереди сходили получили, расписались в ведомостях. Почти сразу же после этого начался налет немецкой авиации, примерно 35 самолетов. Бомбили очень сильно, но потерь от бомбежки не было. Потом произошло то, что очень хорошо характеризует грамотное, в кавычках, немецкое командование и всю их хваленую тактику. Примерно в 7 утра на позиции панфиловцев пошла немецкая пехота, примерно рота. Одна пехота. Почему атака началась без танков – объяснения нет. Скорей всего, гансы решили, что там люфтваффе всё выбомбило и сильного сопротивления не ждали.

Сержант Добробабин распределил огневые точки, пехоту подпустили почти к самым окопам. И по сигналу, Добробабин свистнул, открыли огонь. Почти вся рота немцев на поле и осталась, насчитали примерно 80 трупов. Уже до начала главных событий того боя поле перед позициями панфиловцев было усеяно трупами немцев. Потерь среди панфиловцев у Дубосекова еще не было, а немцы уже потеряли почти в три раза больше людей, чем было оборонявшихся.

В это время фашисты начали атаку на левом фланге от позиций группы Клочкова.

Из стенограммы беседы с Джетпысбаевым Балтабеком, гвардии майором, командиром 3-го батальона 1073-го полка. Запись беседы сделана 2 января 1947 года в Алма-Ате. 

В ночь с 15 на 16 ноября сидели с Клочковым до 2-х часов ночи. Потом легли отдохнуть, готовиться к бою. Моя рота стояла метрах в 500 от Клочкова. Клочков стоял со своей ротой у самой железной дороги, я стоял левее. Малик Габдулин командовал ротой автоматчиков. С утра 16 ноября начали бой. К нам подошли 4 немецких танка. Два из них подбили, два вырвались. Два раза атака была. Атака была отбита. Большинство танков пошло в район разъезда Дубосеково, где Клочков погиб. Мы видели: поворачиваются и туда идут танки. Там шёл бой.

Т.е., прощупывая нашу оброну, встретив отпор на левом фланге, гансы решили всей массой танков нанести удар по правому флангу, там, где были бойцы Клочкова. На разъезд пошли сразу 20 танков.

Илларион Романович Васильев 22 декабря 1941 года, когда с ним беседовали в госпитале, рассказал:

Политрук Клочков заметил колонну танков. Говорит: «Движутся танки, придётся ещё схватку терпеть нам здесь». Танков шло штук 20. Он говорит: «Танков много идёт, но нас больше. 20 штук танков, не попадёт на каждого брата по танку». Мы все обучались в истребительном взводе. Ужаса сами себе не придавали такого, чтобы сразу в панику удариться. Мы в окопах сидели.

— Ничего, — говорит политрук: сумеем отбить атаку танков: отступать некуда, позади Москва.

Стали на той почве, что не будем отступать, и всё.

Вот и весь «журналистский вымысел» насчет слов Клочкова. Корреспондент Кривицкий впервые эту фразу услышал от раненного Натарова, эта фраза ушла в первую публикацию о 28-ми панфиловцах. Ее же слово в слово повторил боец Васильев. Потом в 1942 году ее повторил Шемякин Григорий Мелентьевич, еще один выживший герой.

Немецкие танки в атаку шли без поддержки пехоты. Никто из свидетелей того боя о пехоте, следовавшей за танками, даже вскользь не упомянул. Скорей всего, та пехота, которая должна была сопровождать танки, осталась лежать мертвой на поле в начале боя, свежее усиление не успело подойти.

И, как следует из рассказов участников, нужно понимать, насколько страшно было немецким танкистам. Экипажи в танках сидели в мокрых памперсах. Поле перед окопами панфиловцев танкам проскочить можно было за считанные минуты, по танкам не велся огонь артиллерии. Но немцы боялись того, что ждет их перед окопами русской пехоты. Уже учеными были. Первая линия танков приблизилась к окопам и остановилась. Из башни одной машины показался немецкий офицер и начал кричать: «Рус, сдавайся!». Доорался, его пристрелили. Пристрелили и одного своего, 29-го, который выскочил на бруствер с поднятыми руками.

Здесь нужно отдать должное чрезвычайной деликатности советской пропаганды того времени, фамилия этого труса, конечно, была известна, но она вообще никогда и нигде не упоминалась. У него же осталась семья, родные, может быть жена и дети, каково им было бы, если бы фамилию их родственника, как труса, стали бы склонять в газетах? «Сын за отца не отвечает». Это для того времени было законом.

Из первых 20 танков панфиловцы подбили, как вспоминал Г.М.Шемякин, 15, а 5 развернулись и ушли. Сам Шемякин  в первой атаке из ПТР подбил 2 танка. В группе было всего 2 противотанковых ружья. В основном, танки подбивали гранатами и поджигали бутылками с горючей смесью. К самим окопам танки старались не подпускать, потому что, если он заедет на окоп и начнет на нем крутиться, с ним мало что сделаешь, он завалит тебя грунтом. Это в кино танк проскакивает окоп, из окопа встает боец и бросает на корму танка гранату. В реальном бою такого ждать нельзя, поэтому приходилось под огнем из танков выскакивать с гранатами и бутылками из окопов.

Передышка перед второй атакой длилась примерно полчаса. Следующая волна – 30 танков. И.Р.Васильев рассказывал: 

Мне пришлось два танка подорвать тяжёлых (в первой атаке – авт.). Мы эту атаку отбили, 15 танков уничтожили. Танков пять отступили в обратную сторону за деревню Жданово. После этой схватки небольшая передышка была, так минут 30, наверное. В первом бою потерь не было. Может быть, были потери с правого фланга. На моём левом фланге потерь не было. Политрук Клочков заметил, что движется вторая партия танков, и говорит: «Товарищи, наверное, помирать нам здесь придётся во славу родины. Пусть родина узнает, как мы дерёмся, как мы защищаем Москву. Москва — сзади, отступать нам некуда». Так нам говорил всем. Танки стали приближаться к нам совсем близко. Когда приблизилась вторая партия танков, Клочков выскочил из окопа с гранатами. Бойцы за ним.

И слова Шемякина: 

После того, как мы сбили 15 танков, а 5 танков повернули назад, на нас пошли ещё 30 танков. Политруку Клочкову говорят:

— Вы ошиблись: вы говорили, что не хватает по танку на брата, а сейчас больше, чем по два. Он говорит:

— Ничего, не страшно. Велика Россия, но отступать некуда: позади Москва.

Вначале было страшно, но потом озверели так, что и страха не было. Когда дрались с последними танками, осталось танков 6 или 7. Два кинулись на меня. Я в первом успел перебить гусеницу, второй наступает на меня. Я забегаю в окоп. Танк перебегает через окоп. Когда танк перескочил через окоп, я выскочил из окопа, перебиваю гусеницу. Когда танк загорелся, откуда-то получился взрыв. Меня ударило в левую сторону, ногу перебило, я потерял сознание. Очнулся в Москве.

Разъезд немцы заняли, когда из 28-ми панфиловцев все были или убиты, или раненные и контуженные, потерявшие сознание. Но немецкие танки после таких потерь дальше не пошли. Сколько всего было подбито танков – никто уже сказать точно не сможет. Что-то сгорело, что-то немцы оттащили и отремонтировали, это не важно. Важно, что эти 28 не пропустили их. Они сражались насмерть. Выжившие – это случайность и счастье. Благодаря им мы знаем, что происходило 16 ноября 1941 года у разъезда Дубосеково в подробностях.

Да, сегодня такие, как Исаев, ищут подробности в немецких документах. Эта мразь хуже, чем тот, который поднял руки перед немцами. Тому, хотя бы страшно было…

После того, как немцы отвели танки, окопы заняла подошедшая их пехота. Но уже на выручку 28-ми шли пятьдесят бойцов, направленных командиром полка Капровым. Немцев выбили, вынесли трех наших раненных бойцов: Натарова, Шемякина и Васильева. Немцы, по всей видимости, посчитали их мертвыми, а Шадрина и Тимофеева они утащили с собой. Эти двое очнулись уже в плену.

Добробабин. Тяжелораненый Натаров успел рассказать корреспонденту Кривицкому, что Добробабин погиб еще во время первой танковой атаки. Теоретически он мог быть контужен и принят за мертвого. Только есть одно – но. Шадрин и Тимофеев его не видели вместе с собой в плену. Их же одна и та же группа немцев должна была забрать, они вместе должны были быть. Если же Добробабина не взяли немцы, то его забрали бы наши бойцы, пришедшие на выручку, как Ивана Моисеевича Натарова, Шемякина и Васильева.

Не могли наши оставить раненного там. И не мог тот человек, который был убит на глазах у Натарова, потом прятаться в домике обходчика без признаков ранения и контузии. Это исключено. Тому самозванцу, которому сейчас стоит памятник в Цимлянске, помогло выдавать себя за настоящего Добробабина то, что в очерках Кривицкого события 16 ноября 1941 года у Дубосеково были описаны с документальной точностью. Оставалось только себя назвать сержантом Добробабиным. Я в этом абсолютно уверен, в том, что Добробаба – самозванец.

А подвиг 28-ми панфиловцев, решивших умереть, но не пропустить немцев к Москве, грудью встретивших 50 танков, умывших, в прямом смысле этого слова, немцев кровью у разъезда Дубосеково – подвиг беспримерный. Подвигом 28-ми панфиловцев вдохновлялись советские воины и у стен Сталинграда, на рубежах Курской дуги. Его значение переоценить невозможно.

И пусть будут прокляты те сволочи, которые сегодня мажут грязью этих людей, доходят до того, что вбрасывают в архивы фальшивки о том, что ничего такого не было, всё придумали журналисты ради сенсации (они уже и газету «Красная Звезда» военных лет приравняли к желтой прессе), и те, кто своими смрадными ртами булькает: немцы там ничего не заметили. Я всей этой сволочи искренне желаю долгих лет жизни, чтобы они дожили до того времени, когда им отломится по заслугам, как гитлеровским подстилкам, геббельсовской мрази.

Петр Балаев

Все публикации Петра Балаева

Коммунистическое движение имени «Антипартийной группы 1957 года» призывает всех, кто поддерживает нашу программу, вступать в наши ряды и участвовать в строительстве настоящей коммунистической партии.

Программа Движения
Вступить в Движение