Распределение в коммунистическом обществе
Раскрывая капиталистическое распределение прибавочной стоимости, эксплуатацию капиталистов, "Капитал" предвещает будущую систему распределения в обществе.
Система распределения определяется собственностью на средства производства
Распределение определяется отношениями собственности на средства производства и является «оборотной стороной» собственности и формой реализации прибыли. В своем анализе отношений распределения при капитализме Маркс сказал: «Так называемые отношения распределения соответствуют исторически определенным особым общественным формам процесса производства и отношениям, в которые люди поставлены друг к другу в процессе воспроизводства своей жизни, и порождаются ими. Историческая природа этих отношений распределения является исторической природой отношений производства, которые представляют собой лишь один из аспектов производственных отношений»[1]. «Отношения распределения — это, по сути, то же самое, что и отношения производства, их противоположность»[2].
Причина, по которой капиталист присваивает прибавочную стоимость, созданную прибавочным трудом рабочих, и почему заработная плата является стоимостью труда, а не вознаграждением за труд, заключается в том, что капиталистическая частная собственность, поскольку капиталист является «персонифицированным» представителем капитала, приобрела экономическую власть требовать прибавочную стоимость для своего собственного использования. Однако, «как только социальные отношения между рабочими и капиталистами будут изменены, как только произойдет революция в отношениях, управляющих капиталистическим производством (имеется в виду, что больше рабочих производят потребительские товары для капиталистов и меньше рабочих производят потребительские товары для себя. — Ред.). Доход, по словам Рикардо, в таком случае "реализуется в различных товарах"» (Указ. соч., т. 26, вып. 2, с. 660-661). Очевидно, что единственный способ устранить неравные распределительные отношения капитализма — это ликвидировать капиталистическую частную собственность и установить систему общественной собственности на средства производства.
Трудовое время будет мерой доли индивидуального производителя в компоненте индивидуального потребления общего продукта труда
Маркс представлял себе федерацию свободных людей, где члены федерации производят продукцию с помощью средств производства, находящихся в общей собственности, а продукция распределяется между членами федерации совместно. Там не было бы частной собственности, не было бы товарного производства, и как меновая стоимость, так и деньги, как выражения стоимости, исчезли бы, но рабочее время, как материальное содержание определения стоимости, по-прежнему играло бы роль меры производства и распределения. «Просто для сравнения с товарным производством мы предполагаем, что доля, которую каждый производитель получает в средствах существования, определяется его рабочим временем. Таким образом, время труда играет двойную роль. Социально планируемое распределение рабочего времени регулирует соответствующее соотношение различных трудовых функций и различных потребностей. Время труда, с другой стороны, является мерой доли производителя в общем труде и, следовательно, доли индивидуального производителя в индивидуальном потреблении части общего продукта» (Указ. соч., т. 23, с. 95-96).
Маркс описывает здесь основу и способ распределения на низшей стадии коммунизма, социалистической стадии: в условиях общинной собственности на средства производства время труда является мерой размера вклада индивида в общий труд и доля потребительских товаров, выделяемая индивиду, определяется на основе размера трудового вклада — распределение по труду.
Производство, находящееся в общественной собственности, будет распределяться на основе трудового времени с помощью «бумажных сертификатов», которые не обращаются
В плановой социалистической ассоциации свободных людей, созданной Марксом как общественное достояние и не имеющей товарно-денежных отношений, поскольку труд становится непосредственным общественным трудом, распределение происходит уже не через форму стоимости, а через «бумажные ваучеры». «В общественном производстве денежный капитал больше не существует. Общество распределяет труд и средства производства между различными секторами производства. Производителям могут выдаваться бумажные ваучеры, по которым они берут из запасов потребительских товаров общества сумму, эквивалентную их рабочему времени, и эти ваучеры не являются деньгами. Они не находятся в обращении» (Указ. соч., т. 24, с. 397). Этот бумажный ваучер является доказательством того, сколько трудового времени каждый человек предоставил.
Следует признать, что на современном этапе в Китае реализуется социалистическая экономическая система начального этапа, установленная Дэн Сяопином, т.е. рыночный социализм с общественной собственностью в качестве основы, и поэтому не только распределение труда должно принимать форму денег и рынка, но и различные другие формы распределения также являются важными компонентами при условии поддержания основы распределения по труду. Поскольку Маркс и Дэн Сяопин устанавливали или классифицировали социализм по разным критериям, то, таким образом, не стоит вопрос о правильности или неправильности, а скорее о базовой системе распределения для начальной и продвинутой стадий социализма соответственно[3].
Будущее общества не определено с точки зрения распределения
Маркс считал, что способ распределения в коммунистическом обществе не статичен, а изменяется с изменениями в уровне производительных сил и в общественных отношениях производства. Он сказал об ассоциации свободных людей, что «этот способ распределения меняется в соответствии с особым образом самого общественного организма производства и с соответствующей степенью исторического развития производителей»[4]. Прежде всего, производительные силы будущего общества постоянно развиваются. Социализм, только что возникший из капитализма, еще не достиг высокого уровня развития производительных сил, труд все еще является средством заработка, и невозможно создать большие материальные богатства, поэтому можно практиковать только распределение по труду; только на продвинутой стадии коммунизма, когда уровень производительных сил значительно развит и существует полный поток материальных благ, будет доступна материальная база для практики распределения по потребностям. Во-вторых, производственные отношения в будущем обществе также находятся в состоянии постоянного совершенствования. На переходном этапе к коммунистическому обществу система собственности не может быть общественной. Все еще будут существовать низшие формы общественной собственности, такие как кооперативная и коллективная собственность, и все еще будет существовать старое разделение труда, поэтому может практиковаться только распределение по труду. Только когда государственная собственность перерастет в полную общественную собственность и в полностью плановую экономику, можно вводить распределение, основанное на спросе.
На начальной стадии социализма в Китае производительные силы развиты слабо, форма общественной собственности незрелая, а государственная и частная собственность сосуществуют. В соответствии с этим система распределения доходов основана на распределении труда и сосуществовании различных форм распределения. Первичная стадия социализма все еще далека от «полной общественной собственности + полного общественного распределения по труду + полной плановой экономики», предусмотренной Марксом. На пути строительства социализма, только придерживаясь главного положения общественной собственности и главного положения распределения по труду, мы можем обеспечить социалистическое направление рыночной экономики и постепенно реализовать совместное распределение богатства. В ответ на нынешнее неравенство в распределении богатства и доходов следует искать первопричину в ситуации с собственностью, чтобы фундаментально сократить необоснованный разрыв.
[1] Полное собрание сочинений Маркса и Энгельса, т. 25, с. 998-999.
[2] Там же, с. 993.
[3] Чэн Энфу, «Новая теория трех этапов социалистического развития». Общественные науки Цзянси, 1992, № 3.
[4] Полное собрание сочинений Маркса и Энгельса, т. 23, с. 95-96.