Один из любимых приемчиков антикоммунистов всех мастей – от троцкистов до наци – это пожелать коммунисту попасть в руки «палачей НКВД» или в колымский лагерь.

Понятно, что сама по себе такая «аргументация» может свидетельствовать лишь об умственной отсталости лица, которое к ней прибегает. Однако она отражает и устойчивые стереотипы, сложившиеся в обществе, и принимаемые на веру даже многими сторонниками коммунизма.

Тем ценнее доходящие до нас через время отдельные крупицы правды, которые могут отыскаться в совершенно неожиданных местах.

Недавно свой 90-летний юбилей отметил один из известнейших адвокатов СССР и России Генрих Павлович Падва. В связи с этим событием были опубликованы его воспоминания о первых годах адвокатской карьеры, которая началась как раз в 1953 году. Надо подчеркнуть, что он вовсе не скрытый коммунист, а человек скорее либеральных убеждений.

Мы приводим далее наиболее интересные выдержки из интервью Падвы.

«Московский Комсомолец»: https://www.mk.ru/social/2021/02/20/advokat-genrikh-padva-nazval-samoe-uzhasnoe-delo-iz-svoey-praktiki.html

— Погорелое Городище. Вы один адвокат на весь округ. На вас давили следователи, прокуроры, судьи?

— Я думаю, что москвичам очень трудно себе представить то, что было там, особенно в этот период. Кто мог тогда на меня давить? Прокурор, следователь? Даже думать об этом было невозможно. Это были честные, порядочные люди, не очень высокообразованные и не рафинированные, которые, однако, добросовестно делали свое дело и, я думаю, несколько удивлялись, что вообще зачем-то существуют какие-то защитники, какие-то адвокаты.

Зачем от суда народа защищать человека? Они были уверены, что все делали объективно и честно. Прокурор пришел после войны, следователь на войне потерял ногу. Они искренне хотели установить правопорядок в районе и по возможности изжить преступления. Не очень понимая, зачем нужны адвокаты, они все-таки уважали защитников, уважая закон страны. Поэтому никогда не пытались препятствовать моей работе и тем более оказывать на меня какое-то противозаконное давление.

Как-то у нас было все мирно. Один адвокат — я. Один прокурор — Соловьев, как я помню. Следователь — Стрельцов <…>

— Ну, хорошо. А партия?

— Там был райком партии, райком комсомола. Но тоже там не было таких поползновений в отношении меня, меня очень уважали. Помню, меня однажды пригласили в райком комсомола и говорят: мы тебя рекомендуем в партию. Помилуйте, в какую партию? Я же совсем не подготовлен!

А они говорят: так вы же у нас единственный человек с высшим образованием! Это их заявление требует разъяснения. В районе были формально с высшим образованием, но все заочники. А тут приехал человек из Москвы, с московским очным образованием. Это вызывало особое почтение, и поэтому отношения были идеальными. В своей профессиональной деятельности я пользовался полной свободой и защищал так, как понимал свой долг.

Итак, никаких «сталинских опричников» в 1953 году не наблюдается. Как качественно, так и количественно. Неясно как даже теоретически столь ничтожное число правоохранителей могло осуществлять мифический «Большой террор». И, тем не менее, именно такой была реальная правоохранительная деятельность при социализме. И в любом гипотетическом соревновании между сталинским судом с 10% оправдательных приговоров и путинским судом, в котором шанс получить оправдательный приговор менее 1%, любой разумный человек выберет первый вариант. Если, конечно, будет знать о нем правду, а не ту клевету, которая планомерно насаждается со времен троцкистского переворота 50-ых годов прошлого века.

Коммунистическое движение имени «Антипартийной группы 1957 года» призывает всех, кто поддерживает нашу программу, вступать в наши ряды и участвовать в строительстве настоящей коммунистической партии.

https://1957anti.ru/about/program
https://1957anti.ru/applying-membership